Сделать стартовой  |  Добавить в избранное 

Пасха. Информационный проектИнформационный сайт Казанской епархии

О Пасхе : : Двунадесятые Праздники : : Великие Праздники : : О Постах : : О Великом Посте : : Полезные статьи : :

 
  На главную Вопросы священнику

 

 

 

 

 

 

 

 





Версия для печати

07.04.2008 1:15:58 Юлия
Здравствуйте! Будьте так добры ответить на мой вопрос: что значит общая исповедь, и достаточна ли она для человека, который идет покаяться первый раз в жизни, имея на душе тяжкий грех? Когда лучше прийти на исповедь во время Великого Поста?
Заранее благодарю!


Уважаемая Юлия!

Мы должны, прежде всего, понимать, что исповедь - это таинство. Как и всякое таинство, оно имеет соборное значение. Господь Иисус Христос сказал: "Где двое или трое собраны во имя Мое, там и Я посреди них". Соборность - не только свойство Церкви, но также и свойство каждого таинст-ва. Этим пренебрегать не следует. Начальные молитвы исповеди очень важны именно тем, что подчеркивают нашу соборность как членов Церкви. Мы все с вами собираемся на общую исповедь, все каемся, все вместе читаем "Символ веры" как выражение нашего Православия, нашего правоверия. В храмах уже так сложилось что индивидуальная разрешительная молитва читается в конце общей исповеди, хотя вообще-то она должна читаться над каждым в отдельности, но в данном случае она достаточно длинна по сравнению с частной тайносовершительной молитвой. Поскольку затруднительно, когда в очереди на исповедь стоит очень много народу, читать эту молитву над каждым в отдельности, поэтому она и читается сразу над всеми. И ее тоже очень важно прослушать, важно принять в ней участие.

Разумеется, тут не просто дисциплина, тут тайна, которая нам открывается. На общей исповеди священник обычно говорит небольшую проповедь или разъясняет кающимся: что такое исповедь, как нужно каяться, перечисляет некоторые общие грехи, которые встречаются в нашей жизни, помогает как бы расслабить наше сердце, умягчить его и облегчить нашу частную исповедь. Поэтому, я думаю, что общую исповедь пропускать не нужно. Другое дело, что бывают исключения, например, когда человек опоздал по не зависящим от него обстоятельствам и сразу же идет на частную исповедь. Но это как исключение, а не как правило. Мне кажется, любой священник согласится в обязательности общей исповеди, в том, что кающийся должен сначала в ней принять обязательное участие, а потом уже подойти к священнику и исповедаться ему наедине. Вообще говоря, как частная исповедь невозможна без общей, так и общая невозможна без частной. Это совершенно определенно.

 
Небольшая выписка из книги митрополита
Вениамина (Федченкова) "Отец Иоанн Кронштадтский",
 о том, как отец Иоанн Кронштадский проводил общии исповеди. 
 

О ней я буду писать и по своим личным воспоминаниям. Поэтому сокращу записи автора дневника. Но главное удержу; потому что последующие биографы почти буквально списывали описание этой исповеди в свои книги: не всякому из них приходилось быть очевидцем этого потрясающего действия...

«Наконец,— пишет Мещерский,— настало время общей исповеди. Мы все вышли из алтаря на солею и стали около о. Иоанна.

Пред нами было море голов... О. Иоанн вышел из алтаря на амвон в смиренном виде... и начал говорить поучение пред исповедью. Он начал его без обычных наших слов — «Во имя Отца и Сына и Святого Духа»:                                                                           

  Грешники и грешницы, подобные мне! Вы пришли в храм сей, чтобы принести Господу Иисусу Христу, Спасителю нашему покаяние во грехах и потом приступить к Св. Тайнам,— так начал свое поучение о. Иоанн.

  Приготовились ли вы к восприятию столь великого Таинства? Знаете ли вы, что великий ответ несу я пред престолом Всевышнего, если вы приступите не приготовившись. Знайте, что вы каетесь не мне, а Самому Господу, Который невидимо присутствует здесь, Тело и Кровь Которого в настоящую минуту находятся на жертвеннике... Слушайте. Буду читать покаянные молитвы...

Прочитавши первую покаянную молитву, о. Иоанн заявляет, что её нужно «протолковать». И продолжает своё поучение... Говорит, конечно, без тетрадки. Говорит просто, без всяких ораторских приемов... Слово его отличалось внутренней силой, властностью... Говорил он с глубокой верою в каждое своё слово... Говорил то, что сам своим личным опытом хорошо изведал».

Далее автор записок приводит подробно поучение или толкование молитвы. Церковь молит Господа о помиловании грешников... Приво­дит пример покаяния царя Давида... Потом — отпадение в идолопоклонство Манассии, за что Бог наказал его потерей престола и жестоким пленом у ассирийцев: ноги его были закованы в колодки, в нос продето было кольцо... В Вавилоне бросили его в смрадную темницу. И там он, наконец, покаялся. Господь помиловал его... И покаянная молитва его доселе читается церковью на повечерии... Господь Бог — страшный судия всей земли... Пред Ним все равны... А как силен грех! И о. Иоанн перечисляет наши грехи...

Поучение, по-видимому, простое, не хитро-витиеватое... Я много слыхал об о. Иоанне как проповеднике и с нетерпением ожидал его проповеди. Но начало его проповеди... я слушал с большим холодом в душе и даже с разочарованием... Но далее я не знаю, что случилось со мной и с этой, дотоле безмолвной, массою людей... Какое-то особенное настроение, незримо откуда-то сходившее в души слушателей, начало овладевать толпой: сначала слышались то там, то здесь лёгкие вздохи; то там, то здесь можно было наблюдать слезу, медленно катившуюся по лицу умилённого слушателя. Но чем дальше шло время, тем больше можно было слышать глубоких вздохов и видеть слёз. А о. Иоанн, видя их, о них-то больше всего и напоминал в своём поучении. И я что-то необыкновенное начал ощущать в себе. Из какой-то неведомой глубины души что-то начало подниматься во мне, охватывая всё существо моё. Сзади меня и напротив, на правом клиросе, стояли, доселе, по-видимому, равнодушные, более любопытствующие лица. Но вот и они преклоняют колена и проливают слёзы... И у меня растеплилось сердце чёрствое, огрубелое. Скатилась слеза и у меня из глаз, слеза чистая, слеза святая, слеза благодатная, слеза живительная, слеза спасительная.

А что творилось в это время в народе! Со всех сторон кричали: «Батюшка, прости! Батюшка, помилуй! Все мы грешники! Помолись, помолись за нас!»

Бушевало море... Стало так шумно, что больше ничего не было слышно из речи о. Иоанна.

— Тише, тише, слушайте! — громко кричал о. Иоанн, властно при­зывая всех к молчанию. На несколько мгновений смолкал этот великий шум; но потом с новой силой он раздавался опять, начинаясь где-ни­будь в одном месте, а потом постепенно охватывая всех... С немалым трудом пришлось водворить в храме тишину. О. Иоанн начинает читать далее вторую молитву пред покаянием».

И опять автор записок подробно приводит слова его: о том, что Церковь молит Первопастыря Спасителя о прощении грехов... Молит Сына Божия, взявшего на Себя грехи всего Mipa. Приводит пример помилованной блудницы. «И ныне все кающиеся получат прощение и избавление от вечной муки. А христиане призваны к святости. "Ведь нам сказано: — Святи будите, якоже свят есмь Аз".

При этом снова в народе поднялся прежний шум:

— Батюшка, Батюшка... прости, помолись! И снова нельзя стало разобрать ничего».

Дальше о. Иоанн говорил, что Бог спасает и прощает кающихся за крестные страдания Сына Его. Поэтому «Бог Отец отдал всю власть суда над людьми Иисусу Христу». А он дал «власть Апостолам, а те — архиереям и священникам; в том числе и мне — грешному иерею Иоанну — разрешать кающихся»... А «что такое покаяние? Покаяние есть дар Божий, дарованный Богом ради заслуг Сына Божия.. Покаяние есть дар, данный для самоосуждения.. Покаяние есть твёрдое и неуклонное намерение оставить прежнюю греховную жизнь»...

«Братие и сестры, каетесь ли вы?»

И снова идёт перечисление разных грехов. «Слово кончено»,— пишет автор.

  «Кайтесь, кайтесь, в чём согрешили!»

Что произошло в эти минуты, невозможно описать. Напряжение достигло самой высшей ступени и одинаково захватило всю массу. Сто­ял страшный невообразимый шум. Кто плакал, кто громко рыдал, кто падал на пол, кто стоял в безмолвном оцепенении.

Многие вслух исповедывали свои грехи, нисколько не стесняясь тем, что их слышали...

        Трогательно было смотреть в этом время на о. Иоанна. Он стоял, растроганный и потрясённый всем. Уста его шептали молитву, взор был обращен к небу. Стоял он молча, скрестивши руки на груди, как посредник между небесным Судией и кающимися грешниками. По лицу его катились крупные слёзы. Он закрыл своё лицо руками, но и из под них капали на холодный церковный пол крупные слёзы.. А эти овцы заблудшие, грешные, увидя слезы на лице своего любимого пастыря, разразились ещё большими рыданиями, воплями, стонами. Казалось, весь храм дрожал от потрясающих воплей.

— Кайтесь, кайтесь! — повторял от времени до времени о. Иоанн.

Иногда он обращался своим взором в какую-либо одну часть храма.. Тотчас в этом месте начинали громче раздаваться голоса.. Скажи о. Иоанн народу, чтобы он шёл за ним в эти минуты, и он всюду пошел бы за своим пастырем.

В таком состоянии кающиеся находились не менее пяти минут. Наконец, о. Иоанн стёр свои слёзы красненьким платком, перекрестился в знак благодарности за слезы покаянные, народные.

  Тише, тише братья!...

Не скоро в храме водворяется желательная тишина. Но мало-помалу всё стихает.

— Слушайте,— говорит протяжно о. Иоанн,— мне, как и всем свя­щенникам, Бог даровал власть вязать и решить грехи человека... Слушайте: прочитаю молитву разрешительную. Наклоните головы свои: я накрою вас епитрахилью, благословлю, и получите от Господа прощение грехов.

Тысячи голов смиренно преклоняются. Читается разрешительная молитва. О. Иоанн берёт конец своей епитрахили, проводит им по воздуху на все четыре стороны и благословляет народ. Какая торжествен­ная и таинственная минута! Примиряется небо с землей, грешники с Безгрешным.

После разрешительной молитвы всем чувствовалось легко...

Затем последовал вынос Пречистых и Животворящих Тайн Христовых.

Что делалось кругом в этом время?! Народ устремился волной к Св. Чаше... Какие сцены, нигде даже не виданные мною, совершались здесь:..

  Господи, сподоби причаститься Св. Тайн!

 Дорогой, золотой Батюшка, причасти!

  Батюшка, голубчик, причасти!

 Батюшка, причасти. Я больная. Почки болят. Умираю!

  Батюшка, и я нездорова, причасти!

  Батюшка, причасти: две недели не причащалась!

Там вдали где-то раздается вдруг шум, напоминающий собою почти штурм: хотят пробраться через всякие решётки и через ряды полиции, чтобы причаститься. Некоторые успевают уже пробраться к самым но­гам о. Иоанна. Но увы, Батюшка их не только не причастил, но ещё и пригрозил, что в случае нового шума он отлучит их даже от Св. Прича­стия на три месяца.

Сколько я слёз видел, стоя рядом с о. Иоанном. У некоторых слёзы брызгали моментально «в тот момент», когда они подходили к Чаше. Как бы какой источник у них открывался сразу. Умиротворённые все отходили от чаши. А там вдали медленно двигалась вперёд, наступая на передние ряды, тёмная серая масса. Думалось, и конца ей не будет.

...Более двух часов продолжалось причащение многочисленного народа. Вот Св. Дары унесены в алтарь. Когда Св. Дары были перенесены на жертвенник, о. Иоанн припал к ним и долго так стоял. Потом он встал и опять припал.

После благодарственной молитвы о. Иоанн вышел на амвон с крестом и радостным возгласом поздравил всех с принятием Святейших Тайн Христовых, во веки веков служащих освящением и очищением душ наших.
         Сияющий радостью народ с беспредельной и восторженной любовью к своему дорогому наставнику единодушно, искренно, горячо бла­годарил его за поздравление... Все спешили по домам, чтобы встретить там дорогого пастыря, ежедневно посещающего своих пасомых в квартирах для приезжающих.
Когда мы собрались домой, было уже почти двенадцать часов. А иногда в Андреевском соборе богослужение с 5 часов утра продолжа­ется, благодаря массе причастников, даже до полчаса третьего.
 
 
                                                               ***
 
                                                    2. Общая исповедь

 

Не помню точно — в первое ли посещение или в другое, мы, студенты, с юношеской простотой обратились к нему в алтаре:

— Батюшка! Нам бы хотелось видеть вашу общую исповедь. Он с простотой и любовью ответил:

— Я только вчера совершил её. Но ради вас я и ныне покажу вам, как она делается мною.

Перед Причащением о. Иоанн вышел через царские врата на амвон и сказал приблизительно следующую проповедь. Привожу её в извлечении.

«Во имя Отца и Сына, и Св. Духа. Аминь!» — с силой начал он. «Царь и Псалмопевец Давид сказал: Бог с небесе приниче на сыны человеческие, видите: аще есть разумеваяй или взыскаяй Бога? Вси уклонишася; вкупе непотребни быша. Несть творяй благое, несть до единого» (Пс. 53). По-русски! — Господь посмотрел с неба», и т. д.

Батюшка перевёл псалом на русский язык. Затем обратился ко всем с указанием, что и в наше время — «все уклонилися» в грехи.. И он начал перечислять их. В храме стали раздаваться всхлипыванья, рыдания; потом восклицания: «Батюшка, помолись за нас!» Тогда о. Иоанн на весь храм воскликнул: «Кайтесь!»

В храме поднялся всеобщий вопль покаяния: каждый вслух кричал о своих грехах; никто не думал о своём соседе; все смотрели только на Батюшку и на свою душу... И плакали, и кричали, и рыдали... так продолжалось не одну минуту. Затем о. Иоанн дал рукою знак, чтобы верующие стихли. Довольно скоро шум утих. И Батюшка продолжал свою проповедь:

  Видите, как мы все грешны. Но Отец наш Небесный не хочет погибели чад Своих. И ради нашего спасения Он не пожалел Сына Своего Единородного, послал Его в Mip для нашего искупления, чтобы ради Него простить все наши грехи. И не только простить нас, но даже позвать нас на Свой Божественный Пир! Для этого Он даровал нам великое Чудо, даровал нам в пищу и питие Св. Тело и Св. Кровь Самого Сына Своего, Господа нашего Иисуса Христа. Этот чудесный Пир совершается на каждой Литургии, по слову Самого Господа: "Примите, ядите: сие есть Тело Мое!" и "Пиите от нея (Чаши) вси, сия есть Кровь Моя".

Как в притче, отец с любовью принимает своего прегрешившего, но покаявшегося блудного сына и устраивает ему богатый пир, радуясь его спасению, так и ныне Отец Небесный ежедневно и каждому кающемуся учреждает Божественную Трапезу — Св. Причащение.            

Приходите же с полною верою и надеждой на милосердие нашего Отца, ради ходатайства Сына Его! Приходите и приступайте со страхом и верою к Святому Причащению.

А теперь все наклоните свои главы, и я как священнослужитель властью Божией, данной нам, прочитаю над вами отпущение грехов».

Все в благоговейной тишине склонили головы, и о. Иоанн, поднял на воздух над всеми свою епитрахиль и прочитал обычную разрешительную молитву, совершая над всею церковью знамение креста при словах: «прощаю и разрешаю» «во имя Отца и Сына, и Св. Духа»...

Затем началось Св. Причащение.

Когда мы возвращались в тот же вечер из Кронштадта в Петербург, то на пароходе ко мне обратился с вопросом какой-то простец из бого­мольцев, бывший на той же литургии у о. Иоанна.

— Что-то я слышал, Батюшка звал нас всех на обед; а обеда-то не

было?! А-а?

Я понял наивность души этого посетителя и спокойно разъяснил ему, что под «пиром» Батюшка разумел Св. Причащение. И повторил поселянину мысль поучения. Он понял и успокоился:

— Вот оно — что! А я-то думал, он обедать позвал.

Много лет спустя, уже заграницей, мне привелось самому быть уча­стником подобной исповеди. Но должен откровенно сознаться, что она на меня не произвела такого действия, силы и мира, какие почти всегда сопровождают отдельную, личную, тайную, обычную исповедь. А у о. Иоанна была особая сила Божия.

© «Всё о Православных Постах и Праздниках», 2003-2014.
© Православный проект «Епархия», 2001-2014
Яндекс.Метрика Сайт работает под управлением
системы «Экспресс-Веб»
Express-Web - система управления сайтами