|
Постимся постом приятным, благоугодным Господеви: истинный пост есть злых отчуждение, воздержание языка, ярости отложение, похотей отлучение, оглаголания, лжи и клятвопреступления (Стих, в понед. Вел. Поста).
Церковный стих сей справедливо можно назвать поучением церковным на все святые посты. Наши слова и проповеди, по самой слабости их, бывают нередко продолжительны; а поучение Церкви столь же кратко, сколько сильно и действительно. Тем нужнее посему обратить на него все внимание и размыслить о том, чему учит в отношении к посту св. Церковь.
Постимся постом приятным, благоугодным Господеви! Значит, есть пост неприятный и неблагоугодный Господу!
Какой это пост?
Тот, когда ты не вкушаешь обыкновенной, а может быть, и никакой пищи; а своим гневом и строптивостью изъядаешь душу и тело подручных твоих, слуг или домашних. Тот пост, когда ты во храме падаешь на землю и просишь себе отпущения грехов, говоришь, чтобы они прощены были так же, как ты прощаешь все прегрешения противу тебя; а, вышед из храма, пойдешь в суд, чтобы преследовать бедного должника твоего, взыскать с него до последней лепты, посадить его в противном случае в темницу, разорить весь дом его и семейство. Тот пост не благоприятен Господу, когда ты по внешности как будто смиряешь себя и говоришь, что ты первый из грешников; а внутренно не знаешь меры своим мнимым достоинствам, ставишь себя в мыслях выше всех, творишь из себя судью вселенского, готового судить и пересуждать всех и все. Тот пост не приятен и не угоден Богу, когда ты хочешь и ожидаешь, чтобы за малые поклоны и несколько воздыханий твоих отверзлись для тебя все сокровища благодати Божией, уврачеваны были все язвы твоей
совести, чтобы тебя ввели на самую вечерю Царскую и напитали Телом и Кровью Христовою; а сам, при всех стонах и воплях нищих братий твоих, не расположен уделить им и малой части от избытков твоих, хладнокровно оставляешь без всякой помощи больных и страждущих, медлишь ввести под кров твой странных, скупишься разделить с алчущими — не тело и кровь твою (пусть они остаются с тобою), а те горы и холмы снедей, от коих едва не распадаются житницы твои. Тот пост неприятен и не-угоден Господу, когда ты боишься поднести к устам твоим чашу горячей воды; а не боишься, что из этих уст продолжают, по-прежнему, выходить, как дым из пещи, слова праздные и гнилые, насмешки горькие и уязвляющие, намеки, полные соблазна и заразы душевной. Все таковые и им подобные постники да не дерзают надеяться милости от Господа; пост их не только не благоугоден, но, по выражению Пророка, есть мерзость пред лицем Божиим.
Лучше бы ты вкушал что угодно, но в то же время питал тех, кои и не в пост едва не умирают от глада; лучше бы ты продолжал украшаться твоими одеждами по-прежнему, но в ту же пору излишним, праздно висящим и снедаемым от моли одеянием твоим прикрыл наготу нищих братии, кои стонут от хлада; даже лучше, когда бы ты не прерывал обычных твоих забав и увеселений, но, прохлаждаясь сам, доставлял бы утешение и отраду тем, кои давно забыли, есть ли какая радость на земле.
Истинный пост есть злых отчуждение, воздержание языка, ярости отложение, похотей отлучение, оглаголания, лжи и клятвопреступления.
Удаление от всех сих пороков должно бы составлять для нас не пост, не принуждение и труд, а дело самое естественное, покой и радость: но, проникнутая еще в предках наших грехом и своеволием, приученная нами самими к нарушению законов воздержания, природа наша до того сроднилась со страстями и похотями, что следовать страстям и злой воле для нее сделалось почти так же естественным, как телу принимать ежедневную пищу Посему, кто хочет быть свободным от грехов, для того надобно непрестанно удерживать себя от зла и принуждать к добру, так же как постящиеся воздерживают себя от пищи и понуждают к Богомыслию. Сие-то воздержание от страстей и пороков, по учению Церкви, составляет пост истинный и благоприятный Господу. Внешние посты не всегда необходимы, а сей внутренний пост необходим во всякое время. Внешние посты приходят и оканчиваются; а этот духовный пост беспрерывен и должен окончиться только с нашею жизнью, когда мы, совлекшись бренной и грехолюбивой плоти, облечемся в нетление и бесстрастие.
Итак, хочешь ли поститься воистину? Воздержи первее всего язык твой от всякого слова праздного, тем паче гнилого и неподобного. Начни пост духовный с сего малого члена телесного, который однако же есть великий враг и упорный противник. Победив его упорство, ты
силен будешь обуздать и все тело (Иак. 3, 2). В противном случае, язык твой, как дикий и свирепый конь, будет влачить тебя, вместе и с постом твоим, по дебрям лжи, злобы и лукавства.
Хочешь ли поститься воистину? Оставь вместе с пищею всякую ненависть, досаду, ропот и пререкание; сделайся во всем и ко всем тихим, кротким, смиренным, благоснисходительным и любовным. Этого требует во время поста уже самое приличие. Иначе, если ты, по-прежнему, будешь стропотен и сварлив, то иной и нехотя подумает, что ты, как малое дитя, сердишься за то, что тебе возбранено Церковью употребление любимых тобою яств.
Хочешь ли поститься воистину? Удали от себя вместе со снедями и все прочие прихоти плотские. Ибо, ветхий и греховный человек твой ослепляет и губит тебя не одним пресыщением тела. Излишество в пище наносит еще вред только тебе одному; а прочие виды плотоугодия и сладострастия вредят, кроме тебя, и многим другим. Оставь же их все, удали от ложа твоего дышащую сладострастием и вольнодумством книгу; со стен комнат твоих соблазни тельные изображения, а затем выбрось из само го ума и памяти (сколько можно на первый раз, ибо вдруг сего нельзя сделать; ум не то, что стены дома), выбрось, говорю, все любострастные образы и утверди вместо их в памяти и воображении твоем Крест Христов и образ твоей смерти.
Хочешь ли поститься воистину? Раздери, если есть у тебя, всякое неправедное писание на завладение чужим имуществом; прекрати дело, по сему случаю заведенное в суде; уступи, сколько можно, даже из собственных прав, чтобы не влачиться по судам, подобно еврею и магометанину. Надобно же, чтоб христианин отличался чем либо не в храме только, а и на суде.
Хочешь ли поститься воистину? Обозри, чем можешь служить, во Имя Господа, меньшей братии твоей о Христе, и немедля приступи к делу благотворения: дозволь вход в житницы твои для тех, кои, без всякой вины своей, едва не умирают от глада, — одень нагого, прими сирого, призри недужного, посети заключенного. Ибо надобно же произойти каким-либо плодам от такого великого древа, каков Великий Пост. Каким лучше, если не плодам человеколюбия, когда ты сам посредством поста ищешь милости Божией?
Такой пост будет благоприятен для Господа! Соединяющий таким образом воздержание душевное с телесным не погубит мзды своей. Или, лучше сказать, он уже приемлет ее здесь и теперь. Ибо для чего мы постимся? Без сомнения, не для того, чтобы сберечь у себя несколько не-употребленных снедей, а чтобы укротить свою плоть, облегчить душу, оживить совесть, приблизить к себе благодать Божию. Но, когда мы сделаемся в мыслях чище и целомудреннее, в словах правдивее и назидательнее, в нравах кротче и великодушнее, в делах справедливее и благотворнее, то цель поста сим самым, при помощи благодати Божией, будет в нас уже до-
стигнута — сначала, конечно, слабо и несовершенно, а потом более и совершеннее; доколе не сделаемся во всех отношениях таковы, каковыми должно быть последователям Христовым.
В противном случае, пост наш будет подобен лекарству, при употреблении коего больной, по неразумию и невоздержности, предается всем прежним привычкам, произведшим его болезнь. Чего ожидать от такого лекарства, кроме ожесточения болезни, тем опаснейшего, что мы, по надежде на врачевание, будем думать, что выздоравливаем? В таком случае лучше уже не поститься вовсе: ибо тогда, по крайней мере, не будем обольщать себя тем, что мы находимся вне опасности. Аминь.
(Ариепископ Иннокентий. Великопостное чтение. М. 1997.)
|
